Альтернатива

Запад до сих пор не понял, что из себя представляет его столкновение с Путиным, пишет эксперт Business Insider.

США и союзники считают, что постмодернистские идеи, такие как права гомосексуалистов и феминизм, универсальны. А Россия сейчас выступает наоборот за «ретроградные» ценности – религиозность, национализм и невмешательство во внутренние дела. И этому подходу в мире сочувствуют многие, замечает автор.

Очевидно, что Москва намерена завоевать примерно половину Украины «полумерами, если возможно, через открытое вторжение, если необходимо». И не исключено, что Запад в связи с этим сейчас на пороге «холодной войны 2.0», пишет аналитик Джон Шиндлер в Business Insider. Но многие на Западе отказываются в это верить; например, президент Обама заявил, что раз «у Путина нет идеологии, так из-за чего враждовать?»

«Это, конечно, правда, что США и НАТО не ищут конфронтации с Россией, но стоит помнить цитату из Троцкого о том, что вы можете не быть заинтересованы в войне, но зато война заинтересована в вас». США и их союзники не смогут увидеть истинную суть нарастающего конфликта с Россией и ее друзьями, если не будут даже понимать, что на кону, отмечает автор.

«А все потому, что мы WEIRD (“чудаки”). В общественных науках это сокращение от “западные”, “образованные” “богатые” “индустриализованные” и “демократичные” — и нет среди нас людей “чудаковатее” американцев». Элиты на Западе настолько поверили в идеи достатка, индивидуализма и ухода от религиозного влияния, что даже не могут себе представить, что в мире бывают и противоположные взгляды.

Барак Обама в силу своей биографии – почти идеальный представитель «чудаков», так что когда он говорит, что не видит идеологических разногласий с путинской Россией, он на свой лад говорит правду. «Американцы всех толков обладают хорошо отточенным умением игнорировать неудобные факты, и наши наиболее образованные граждане, видимо, особо в этом преуспели».

По мнению автора, Обама и многие американцы не хотят взглянуть в лицо «реальности Путина и его режима» потому, что они представляют собой «предыдущую версию нас самих, находившихся в плену ретроградных взглядов, совершенно неприемлемых для наших элит. Поэтому они делают вид, что их не существует, поскольку они действительно не существуют в нашем мире».

Грубо говоря, «Путин – кошмар западных прогрессистов, поскольку он – то, что, как они думали, они оставили позади. Он традиционный представитель мужского пола с “устарелыми” взглядами на, в общем-то, все: отношения между полами, расу, сексуальную идентичность, веру, применение насилия. Короче, весь ретроградный набор». В этом смысле «Путин – это Старый Белый Парень, которого так боятся и презирают постмодернисты, вот только этот еще управляет крупнейшей страной на земле плюс несколькими тысячами единиц ядерного оружия, — а еще он нас ненавидит».

Это, отмечает автор Business Insider, объясняет то, почему некоторые западные праворадикалы, «которые ненавидят постмодернизм, по-настоящему любят Путина, по крайней мере на безопасном расстоянии». Эти «палеоконсерваторы» давно говорили, что Запад во главе с Америкой скатился к безнадежному упадку и хотели найти «лидера мирового консерватизма», которого и нашли в лице Путина. Они также считают, что с концом холодной войны Америка превратилась в мировую революционную силу, которая намерена распространять свои постмодернистские взгляды на всю планету. Теперь появилась «контрреволюционная» путинская Россия, так что «согласно этой версии в “холодной войне 2.0” стороны поменялись ролями».

Автор отмечает, что постмодернизм в культуре и обществе, который стал базовой установкой на Западе в последние два десятилетия, с большим трудом пускает корни в Восточной Европе. В советские времена спецслужбы считали все это – особенно феминизм и права гомосексуалистов – буржуазным извращением и подрывным импортом с Запада.

«После 1990 года западные страны действительно предпринимали усилия, чтобы все это завезти, но темы встречают довольно сильное сопротивление и не производят большого впечатления вне кругов интеллигенции. Поэтому когда образованные представители Запада встречаются, скажем, с образованными поляками, “они кажутся такими похожими на нас” — потому что они приняли, в буквальном смысле слов, все то, что, как мы им сказали, считается нормальным в “развитом” обществе».

Сопротивление западному постмодернизму в культуре – это лишь одна, хотя и важная, составляющая путинизма. Основной упор делается на национальный суверенитет и невмешательство в чужие дела. Правда, «кража» Крыма показывает, что взгляды Путина зависят от обстоятельств, но «постоянный путинский мотив о необходимости уважать суверенитет, который, разумеется, нацелен напрямую на Соединенные Штаты, которые Россия считает лицемером высшего порядка в международных делах, довольно популярен у других региональных держав, которые опасаются американской военной мощи, в особенности у Китая и Индии».

Для большинства россиян крымская история сводится к необходимости восстановить гордость страны после катастроф 1990-х годов. «А еще в мире есть достаточное количество таких, кому не нравится ни Путин, ни Россия, но которые счастливы, что ну хоть кто-нибудь противостоит американской гегемонии», утверждает эксперт Business Insider.

Свою роль тут играет и национализм. До недавнего времени Путин выступал за «мультикультурализм московского толка, который принимает граждан Российской Федерации любой этнической принадлежности или религии, пока они принимают власть Кремля». Он, конечно, имеет мало общего с постмодернистской западной идеей «толерантности», но сторонники этнического национализма в России всегда находились под угрозой ареста. Но «повторное завоевание Крыма привело к явной смене интонации Москвы, где теперь в моду входит старомодный русский национализм». Путин даже в своей речи в Думе употребил слово «русский», а не «российский», замечает автор.

Все это сопровождается москвоцентричной идеей «Великой России», которая составляет часть идеологии «третьего Рима» — «мощной смеси православия, этнического мистицизма и славянофильских тенденций, которые имели сильный резонанс в российской истории». Многие считают, что большую роль здесь играет «эксцентричный» сторонник идеи «евразийства» Александр Дугин. Но важнее здесь Иван Ильин – умерший в эмиграции философ, выступавший за этно-религиозный неотрадиционализм с большим упором на «русскую душу». Путин не скрывает своей любви к его идеям, но на Западе этого почти не замечают, считает эксперт Business Insider.

В путинизме большую роль играет и «симфония» (это отсылка еще к Византии) православия с русским национализмом, в противовес американскому представлению о разделении церкви и государства. Русскую православную церковь Путин называл «духовным щитом» — «имея в виду ее укорененное в церковности сопротивление постмодернизму». Теперь чекистам, которые раньше с церковью боролись, положено быть религиозными, хотя бы на публике, комментирует автор. Каковы бы ни были личные взгляды Путина, его режим явно получает пользу от помощи РПЦ в поддержании его неотрадиционалистской государственной идеологии.

Запрет на «гомосексуальную пропаганду» тоже стоит рассматривать как часть полномасштабного удара РПЦ и Кремля против западных постмодернистских ценностей. «Выходцы с Запада, кажется, не замечают, что российские законы против гомосексуалистов довольно умеренные по сравнению с аналогами в исламском мире и в Африке, а в Москве продолжает существовать оживленная ЛГБТ-тусовка», пишет Business Insider. «Нетрудно понять, почему Путин хочет бороться с западными ценностями, основанными на индивидуализме в сексуальной области, которые, бесспорно, привели к более низкой рождаемости, — а этого Россия, которая уже сталкивается с демографической катастрофой, позволить себе не может. На кону существование самой страны, так что нам не стоит ожидать, что Путин здесь отступится».

Запад сам довел ситуацию до нынешнего состояния своим активным продвижением пост-модернизма, считает Джон Шиндлер. В Восточной Европе многих удивляет то, что Вашингтон считает главным показателем прогресса проведение гей-парадов – особенно в свете того, что он на них не настаивает, например, в Саудовской Аравии. «К тому же остается вопрос о том, насколько универсальным постмодернистские западные ценности за пределами образованных элит». Есть множество свидетельств того, что средний восточноевропеец, опасающийся России, в культурном плане ближе к позиции Кремля, чем к американской; то же можно сказать и о Грузии, Молдавии, Польше и Хорватии.

Итак, Запад вступает в новую холодную войну с Россией, хочет он того или нет. «Пока Запад будет притворяться, что в этой схватке нет идеологической составляющей, он не будет понимать, что на самом деле происходит». У Запада будет больше союзников против «русской агрессии», если он сосредоточится на вопросах свободы и суверенитета и будет выступать за право меньших стран выбирать собственную судьбу, советует автор Business Insider.

«А вот слишком большой упор на социальные и сексуальные вопросы – то есть стремление диктовать странам, как они должны организовывать своим общества и семьи – будет стратегически контрпродуктивным». Даже некоторые американцы считают, что не Обама, а Путин в этой схватке на стороне Бога, отмечает эксперт.

«Выбор тут наш. Как заявлялось Интернационалом, “это есть наш последний и решительный бой”, и сейчас мы, возможно, как раз вступили в этот конфликт. Нет сомнений, что постмодернистски настроенные представители Запада считают, что их социальные убеждения – краеугольный камень всего человеческого развития, и мы, возможно, скоро узнаем, правы ли они. А первый шаг – признать, что мы, на самом деле, “чудаки”».

Gorod.lv