Альтернатива

Так уж повелось в последнее время, что любые действия, программы, реализуемые российской властью и её отдельными структурами, неминуемо вызывают то, что принято называть хайпом.

Не стал исключением и совместный проект «Роскосмоса» и «Первого канала» по съемкам на МКС художественного фильма с рабочим названием «Вызов», причем критика неслась со всех сторон: СМИ охотно публиковали недовольные мнения многих специалистов и профессионалов, либеральное сообщество традиционно возмущалось разбазариванием средств, которые можно было бы «раздать пенсионерам», ну а «ностальгирующие» еще более традиционно считали проект профанацией, призванной прикрыть неудачи российской космической программы, особенно ярко контрастирующие с великими свершениями советского прошлого, когда американцы «пасли задних».

Действительно, у российской космонавтики достаточно проблем и, на первый взгляд, ей ой как далеко до свершений титанов прошлого. Но давайте не забудем, эти великие достижения «верхушка айсберга» ― то, о чем информировал ТАСС в своих сообщениях, умалчивая о неудачах, да и в целом советская пропаганда, педалируя достижения СССР, американские успехи освещала весьма скупо, не забывая освещать их неудачи и проблемы, которые те и не скрывали.

Выскажу дискуссионное суждение, но «великий рывок» СССР (первый спутник, первый человек в космосе…) был во многом определен благоприятным стечением обстоятельств. Дело в том, что с началом холодной войны США действительно обложили СССР кольцом военных баз, что сделало для советского руководства первоочередной задачу создания эффективного средства доставки ядерного оружия на территорию главного противника.

Ресурсов на её решение, понятно, не жалели, напряженная работа велась по всем перспективным направлениям, включая и создание межконтинентальной баллистической ракеты. Американцы же такой острой потребности не испытывали и над этой темой работали «ни шатко ни валко», необходимые ассигнования нередко выделялись со скрипом.

Удивительно, но в руководстве обеих сверхдержав никто всерьез не задумывался о колоссальном пропагандистском эффекте, который могут дать достижения в покорении космоса. Еще в самом начале 50-х в СССР были разработаны проекты, позволявшие тогда же вывести на орбиту небольшой искусственный спутник, а в середине 50-х и осуществить суборбитальный полет человека (и этот человек, безусловно, считался бы первым в космосе).

Но хода этим проектам дано не было, видимо, было сочтено, что не стоит отвлекать на эту «ерунду» ресурсы, необходимые для решения главной задачи ― скорейшего создания МБР. Еще более поразительно, но и показательно, что на момент запуска первого спутника ни в СССР, ни в США не было даже эскизных проектов корабля для первых полетов человека в космос.

Сам же запуск первого спутника, за несколько месяцев «экспромтом» разработанного королёвской «фирмой» и состоявшего из радиопередатчика, издававшего легендарное «бип-бип-бип», был, по сути, побочной задачей при очередном испытании МБР Р-7, но произвел небывалый мировой фурор. С этого, собственно, и началась космическая гонка.

Есть мнение, что, работая над Р-7, Королев осознанно создал прежде всего идеальный космический носитель с возможностью путем модернизации значительного увеличения массы выводимого на орбиту груза (сегодняшняя основная «рабочая лошадка» «Роскосмоса» ― ракета-носитель «Союз» ― является развитием «семерки»), в то время как в качестве МБР Р-7 оказалась не самой оптимальной ― лишь четыре их некоторое время простояли на боевом дежурстве.

В любом случае задел, заключавшийся в наличии мощного носителя, дал СССР фору и еще несколько успехов в последующие годы: первые полеты к Луне, полет Гагарина и последующие полеты «Востоков», рядом с которыми американские «Меркурии» смотрелись блекло.

Но уже в 1965 году уязвлённые американцы догнали и обогнали СССР в области пилотируемых полетов (в использовании автоматов они все время были впереди), развив успех триумфальной высадкой на Луну и успешной работой орбитальной станции «Скайлэб» (в четыре раза большей, чем «Салют»).

В советской же космонавтике наступило десять с лишним лет сплошных провалов, сорванных программ на фоне межведомственных интриг и организационно-административного, извините, бардака. Первый командир советских космонавтов Николай Каманин написал в конце 1973 года в своем дневнике:

«В 1973 году у нас были предприняты две попытки запуска орбитальной станции, но обе они оказались неудачными (еще одна неудача была годом ранее, в 1972-м. ― Авт.). Американцы, закончив в декабре прошлого года свою лунную программу, вывели на околоземную орбиту станцию “Скайлэб”, на которой сейчас работает уже третий сменный экипаж со сроком пребывания в космосе до 85 суток. Единственным нашим “достижением” в 1973 году стал лишь двухсуточный полет В. Г. Лазарева и О. Г. Макарова на “Союзе-12”.

Блестящее завершение в США лунных экспедиций и три длительных пилотируемых полета на орбитальной станции “Скайлэб”, и на этом фоне двухсуточный полет нашего “Союза-12” ― вот к какому позору привели нашу космонавтику Мишин и его покровители: Устинов, Смирнов и Келдыш. Десять лет возятся они с ракетой Н-1, все четыре испытательных пуска которой заканчивались взрывами. Мне и некоторым моим товарищам еще семь лет тому назад было ясно, что Н-1 не тот конь, который может вывезти нас на Луну. Но это до сих пор не ясно секретарю ЦК Устинову, продолжающему тратить десятки миллиардов рублей на заведомый брак».

К этому можно добавить, помимо двух погибших экипажей, что сорванных пилотируемых лунных программ было две, а на 10 успешных стыковок в 1967–1977 гг. пришлось восемь неудач. Американцы за этот период осуществили 25 стыковок (включая проект «Союз» ― «Аполлон», в котором оба корабля использовали американскую систему) при одной неудаче в одном из первых испытательных полетов.

Мне трудно представить «реакцию общественности» на эти неудачи в условиях современных гласности и открытости. Но тогда было «другое время».

Ситуация выправилась лишь к концу 70-х, но к этому времени советско-американское соперничество в космосе приняло «заочный» характер: СССР основные усилия направил на создание долговременных орбитальных станций, добившись в этом серьезных успехов, американцы же сконцентрировались на создании космического челнока.

«Спейс шаттл», по общему мнению, был действительно «прорывным» проектом, но главную задачу, ради которой он создавался ― кардинальное удешевление космических полетов, не решил. Поэтому в наше время и американцы, и все остальные вернулись к классической схеме пилотируемых кораблей.

Впрочем, во многих аспектах преимущество американцев было неоспоримым. СССР запускал космических аппаратов в три раза больше, чем США (80–90 процентов из них ― военного назначения), но причина такого «превосходства» была только в том, что служили американские сателлиты примерно в три раза дольше советских.

По причине слабости элементной базы в СССР даже не рассматривались проекты экспедиций к дальним планетам ― Юпитеру и дальше. Американцы же туда летают с начала 70-х, причем запущенные тогда аппараты продолжали передавать информацию десятки лет, выйдя за пределы Солнечной системы.

Говоря же о сегодняшнем состоянии мировой космонавтики и российской как составной её части, нельзя прежде всего не напомнить о простом правиле «по одежке протягивай ножки». Космос ― очень затратное дело, а наши конкуренты, США и Китай, превосходят Россию по ВВП в несколько раз. Это же относится и к Евросоюзу, объединившему свои космические усилия в Европейском космическом агентстве.

И тем не менее США, как известно, десять лет вообще не имели своего средства доставки людей на орбиту, притом что решение об отказе от «Шаттлов» было принято еще в 2003 году. На мой взгляд, иначе чем позором для «единственной сверхдержавы» это назвать нельзя.

«Китайские товарищи», купив «по случаю» советско-российские технологии в 90-х, в 2003 осуществили первый полет своего тейквунавта на клоне «Союза», но к 2016 году в их активе было всего шесть пилотируемых полетов, включая три к прототипу орбитальной станции (в два раза меньше «Салюта»).

От планов её расширения китайцы отказались и после пятилетней паузы в пилотируемых полетах лишь в этом году приступили к развертыванию полноценной орбитальной станции. У европейцев же проектов собственных пилотируемых кораблей нет даже «в портфеле».

Россия же все эти годы осуществляет два-три пилотируемых запуска в год, обеспечивает работу российского сегмента МКС, а в «сложные времена» и всей станции. Так что на общем фоне российская космонавтика выглядит вполне достойно.

И нельзя не признать улучшения ситуации в отрасли с приходом Дмитрия Рогозина. Продолжается (постучим по дереву) рекордная серия безаварийных запусков, запущен, пусть и со многими муками, модуль «Наука», который собирались списывать, начали приобретать реальные очертания перспективные планы.

А проблемы: постоянные задержки, пересмотры и отмены проектов ― в полной мере присутствуют у всех, только не сопровождаются таким хайпом и кликушеством, как в России. По мнению экспертов, главная проблема всей современной космонавтики ― отсутствие однозначных задач на обозримую перспективу. С прикладными задачами отлично справляются автоматы, полеты к планетам весьма дороги и обязательность в них человека также выглядит неочевидной.

Американцы до сих не определились с тем, будут ли они обеспечивать присутствие человека на околоземной орбите, когда МКС полностью выработает свой ресурс. Стратегической задачей они определили возвращение на Луну, но уже 20 лет эти планы постоянно «сдвигаются вправо» и корректируются, обозначенная на сегодня дата ― 2024 год, как всем понятно, является полной фантастикой.

Оживить космонавтику, а также способствовать привлечению в неё дополнительных средств может возрождение к ней общественного интереса, если сделать её снова модной. И в том, что это происходит в последние годы, нельзя не признать заслуги «инновационного гения» Илона Маска. При всей его неоднозначности даже озвучиваемые им явные прожекты немало способствовали ренессансу общественного интереса к космонавтике. Может, в этом была и одна из целей самого проекта «Илон Маск».

Ну а инфоповодом для этого материала стал проект «Вызов». Честно говоря, изначально автор также был настроен по отношению к нему весьма скептически. Но результат налицо. «Кинополет» стал поводом для множества публикаций в СМИ, привлек внимание, несоизмеримое с рутинной космической деятельностью, просто открыл для многих космонавтику.

Это касается и зарубежной прессы, отзывы которой, в отличие от российского медиапространства, практически исключительно положительные. Т. е. и как «мягкая сила» проект «выстрелил». А если еще и сам фильм будет иметь успех в прокате, в том числе зарубежном?

Нельзя не согласиться и с тем, что он стал отличной рекламой для «услуг» «Роскосмоса» по космическому туризму, которые в свете сокращения потребностей НАСА в российском космическом извозе становятся весьма актуальными.

Таково наше время, в котором без грамотного пиара сложно обойтись в любом деле. Впрочем, разве и советская космонавтика чуралась чисто пропагандистских проектов, как, например, полет «Восхода-1» в 1964 году?

Тогда советское руководство потребовало переплюнуть американцев, у которых на подходе был двухместный корабль. Поэтому в кратчайшие сроки в кабину одноместного «Востока» запихнули три кресла, пожертвовав скафандрами и системой аварийного спасения на старте.

Для пущего пропагандистского эффекта в экипаж включили двух узких специалистов: инженера (в сообщении ТАСС ― ученого) Константина Феоктистова и врача Бориса Егорова. Но, как впоследствии признавал заместитель и преемник Королева Василий Мишин, им из-за тесноты пошевелиться было сложно, не то чтобы проводить какие-либо эксперименты.

Можно не сомневаться, что проект «Вызов» принес и еще принесет немало пользы российской космонавтике. Ну а к недовольству многих специалистов и ветеранов нужно просто отнестись с пониманием. Все-таки подход «узких профессионалов» часто страдает определенной ограниченностью, недостатком способности видеть ситуацию во всей её широте.

Да и чисто профессиональную солидарность нельзя сбрасывать со счетов. Дескать, ребята по десять и более лет ждут полета, а тут их места занимает непонятно кто. Впрочем, и это уже было. Один из космонавтов-инженеров вспоминал, что, когда они впервые прибыли на тренировку в Звездный, будущие коллеги едва не намылили им шеи. «Зачем вы приперлись?! Ваше дело создавать корабли, а летать должны мы!» ― возмущались они.

Но разве Юрий Гагарин не обещал в одном из первых своих выступлений, что «скоро в космос будут летать по профсоюзным путевкам»? Далеко не так быстро, как тогда представлялось, но наступает время, когда космос начинает становиться доступным не только для профи, он превращается в место для все более широких сфер деятельности.

И то, что Россия не оказалась в пасущих задних в этом процессе, можно только приветствовать.

Дмитрий Славский,
специально для alternatio.org