«У Геркулесовых столбов лежит моя дорога. У Геркулесовых столбов, где плавал Одиссей...». Когда же в последний раз слышал эту культовую бардовскую песенку? А, это было несколько лет назад в маленьком загородном кафе. Рядом сидела странноватая компания. Очень взрослые мужчинки в поношенных свитерах и аромате дешевого мыла. И очень холеные леди в коллекционных дизайнерских прикидах и молекулярном амбре. Мужички ладно пели под гитару этот самый гимн ниишной нашей эпохи. Дамы подпевали и плакали. Потом они аккуратно промокнули дорогую косметику, расплатились за себя и партнеров. Сели в свои навороченные тачки и увезли пьяненьких менестрелей.

Я прикинул: наверное, юбилей клуба какого-то туризма и авторской песни. Кавалеры – бывшие инструкторы, кумиры, похитители наивных советских сердец. Барышни – бывшие их ученицы, юные скалолазки, с восторгом дарившие свою девственность мужественным наставникам в палатках-серебрянках на абалаковских рюкзаках и под стоны шестиструнок.

Сейчас, скорее всего, мужички – кто учитель труда и пения в школе, кто охранник на стоянке. Дамы – кто владелица салона, кто жена чиновника или содержанка. Инструкторы наверняка так и не увидели свей мечты – Геркулесовых столбов. (У них-то и загранпаспортов, могу поспорить, нет.) Ну а фемины наверняка отоваривались в дьюти-фри Гибралтара во время захода круизного судна. Или, может, брали экскурсию на верблюдах у подножия Джебель-Муса – Геркулесова столба с марокканской стороны... Такая история.

И вот слушаю сейчас в своем телефоне главное творение Александра Городницкого. Слушаю, пью сангрию и смотрю через залив на Геркулесову башню напротив. Это рядом с его же столбами – сразу за Гибралтаром поверните направо, обогните крохотную Португалию, и вы на месте. Так называется самый старый в мире маяк, якобы построенный легендарным греческим силачом в Ла Корунья...

Первый раз в этой суровой части Испании. Хотя благословенная Испания стала одной из первых моих заграниц... В конце девяностых я написал докладную (был не то что юн, но дико простодушен) Горбатому о предстоящей войне в Карабахе и предложил пакет контрмер. Записался на прием. Меня принял его лоснящийся свободомыслием зам. по идеологии. Спросил, откуда у меня такие антидемократические и даже панические выводы. «Вы че, в натуре, против перестройки?» Я представил косвенные симптомы: падение в регионе межнациональных браков, формирование дворовых футбольных команд сугубо на этнической основе, разделение курсов кройки и шитья на той же основе... Короче, была куча, казалось бы, мелких симптомов, но которые вместе звучали весьма алармистски. Секретарь усмехнулся и послал меня вон.

Потом была там война. Еще я написал статью совместно с академиком Ласло Кемени о возможном распаде Союза. Меня тогда строго пропесочили в ЦК. А испанцы пригласили прочитать лекцию по методологии косвенных факторов прогнозирования для руководства их разведки. Оказалось, что у них были очень похожие предсказания. Так и занесло в этот волшебный край.

С трудом уже вспоминаю, как мы сравнивали наши методики в громадном винном подвале военной разведки. Врезались в память самые яркие вещи: шпионские понтоватые сигары, элегантные сотрудники во главе с лысым адмиралом, их вывод о том, что Крым всегда будет русским, и мой тост за коммуниста Дон Кихота и либертарианца Санчо-Пансо. Как хранителей бинарной и толерантной Испании! (Я тогда еще не знал, что и «донкихотство», и «санчизм» лечатся майданами. Заряженная толпа любого романтика может сделать алчным барыгой и объяснить любому либералу, что битой и балаклавой легче завоевать рынок, чем дешевым товаром. И даже отмороженную Дульсинею Тобосскую сделает бесноватой и черноротой активисткой.)

Но тогда говорили о симптомах и инструментах распада стран: о лингвомифах и дискурс-программировании, о гипертрофированной национальной гордости и тюнинге истории, об «интеллигентах» ― личинках, которых выращивают другие страны в теле своих оппонентов, чтобы те перегрызали все соединительные внутридержавные сухожилия и сосуды...

Прав оказался и я, и бравые сомелье от разведки ― Союз вскоре распался. Косвенные признаки проникают до самых костей эпохи...

Сейчас занесло в дивную Галисию. Не политика, не наука. Просто – танго. Но мысли не пропьешь, не протанцуешь. Поэтому ноги как-то сами занесли в дом «барда из Бергантиньос» ― главного поэта независимости Галисии Эдуардо Пондала. Это он написал велеречивый галисийский гимн. Это он остроумно доказывал, что галисийцы по идентичности не испанцы, а произошли от древних греков (Геракла), ирландцев, шотландцев и прочих кельтов. Это он с друзьями-бардами создавал самый правильный галисийский язык.

Я сел в баре рядом с его домом. Заведение открылось в начале прошлого века, и бард вполне мог писать в нем свои чарующие тексты. Разговорился с барменом Хулио. Он «топит» за независимость и грамотно объяснил мне, что для «незалежности» нужно всего четыре вещи:

1. Экономический локомотив. (У них в городе штаб-квартира «Зары».)

2. Свое оружие. (В городе оружейный завод.)

3. Друзья на Западе. (У них с башни Геркулеса видна Ирландия – каких-то семьсот километров.)

4.Ну и, конечно, свой язык...

«Что-то мне знакомое… Так-так!» ― как пел Владимир Семенович.

Я спросил у просвещенного бармена, а чем галисийский язык отличается от родственного испанского или близкого португальского. Он вежливо ответил, что это совсем разные языки. Поскольку в одном молитва начинается словами «Отче наш», а в другом «Наш отче». Звучит, правда, одинаково. А, Хулио? Хотя спорить не стал. А то еще вспомнит про детские фаллические рисунки Пабло Пикассо, который жил на соседней улице.

А Башня Геркулеса действительно огромадная. Такой богатырской штукой можно замастырить не только двойку-тройку миллионов своих потомков. И в храмах звучат кельтские мелодии...

Сел в автобус. Остановки объявляли на галисийском. Я раскрыл книжку романтичного «певца регионализма» Пандала. Главный его сборник. Посвящен Галисии. Называется «Сосны». Почему-то вспомнил, что главный сборник, посвященный Галичине, Славко Вакарчука – лидера теперь уже парламентской голосящей партии ― тоже называется «Сосны». Сосны...

Экзистенция и потенция полена. Призрак и признак Буратино. Протоколы и кодексы папы Карло... А, Хулио? Стоп! Я приехал сюда танцевать, а не искать симптомы и признаки. «У Геркулесовых столбов лежит моя дорога...».

Р. Дервиш,

специально для alternatio.org