Альтернатива

К 510-летнему юбилею вхождения Харьковщины в состав Русского государства

В январе этого года исполняется 359 лет Переяславской раде — знаковому событию, которому в советское время присвоили официальное название «воссоединение Украины с Россией», а до того именовали «воссоединение Руси». Нынче же этому событию пытаются дать еще одно толкование, с негативным оттенком — в контексте «сшивания страны» по галицким лекалам.

По-видимому, правы те острословы, которые говорят, что мы живем в стране с непредсказуемым прошлым. Политические акценты, меняющиеся при оценке давно минувших событий в угоду текущей политической конъюнктуре, способны так видоизменять описания одних и тех же событий, что непосвященному может даже показаться, что речь идет о совершенно разных исторических фактах.

Наверное, историки XVIII—XIX вв. были бы немало озадачены, если бы узнали, что вместо «воссоединения Руси» появится «воссоединение Украины с Россией». А бывшим историкам КПСС и преподавателям научного коммунизма, ныне подвизающимся на ниве «истории Украины», лет 25 назад и в страшном сне не привиделись бы их нынешние «исторические труды» о «временном военном союзе двух держав».

Конъюнктурные наслоения в исторической науке — вещь доходная для их авторов и глашатаев, выгодная для политиканов и пропагандистов, но поистине убийственная для исторической правды и адекватного представления о действительности. Ведь даже те, кто отдает должное всемирно-историческому значению Переяславской рады, находятся в плену стереотипа, что в 1654 г. произошло воссоединение Украины с Россией, а не переход Войска Запорожского из подданства польского короля в подданство русскому царю (www.alternatio.org).

При этом в общественном сознании Украина понимается как территория Украинской ССР и ее наследницы — нынешней украинской державы. Между тем, если непредвзято взглянуть на вещи, то сразу становится видна несостоятельность такой точки зрения — ведь на Переяславской раде в состав Русского государства вошли лишь земли, контролируемые Богданом Хмельницким.

Как-то забылось, что в то время Богдану Хмельницкому были подвластны только некоторые части территорий нынешних Полтавской, Сумской, Киевской и Черниговской областей, это составляло 10—12% нынешней территории Украины. Вся остальная ее территория — это плоды побед российского оружия, искусства российской дипломатии и... подарки «старшего брата».

Поэтому, празднуя очередной юбилей Переяславской рады, на многие столетия определившей судьбу Восточной Европы, мы не должны забывать, что нахождение ряда территорий нынешней украинской державы в ее составе прямого и непосредственного отношения к Переяславской раде не имеет, а является лишь ее отдаленным последствием.

Достаточно вспомнить, что Правобережье Днепра оставалось в составе Речи Посполитой вплоть до второй половины XVIII в., когда в царствование Екатерины II было освобождено от польского владычества. То же самое касается Северного Причерноморья (историческое название — Новороссия), отвоеванного у турок и татар опять-таки в царствование Екатерины II.

Вскользь следует упомянуть о заслугах Ленина, при котором была ликвидирована Донецко-Криворожская республика (kornilov.name/kniga), вследствие чего обширные промышленные регионы Донбасса и Приднепровья стали частью Украины (ради повышения процента пролетариата в крестьянской Украине). Не следует забывать и о роли Сталина, при котором украинскими стали Галиция, Волынь, Закарпатье, Северная Буковина и Южная Бессарабия. И уж совсем неприличным будет забыть о роли Хрущева, подарившего Крым.

Некоторым особняком в перечне территориальных приобретений Украины стоит Харьковщина — как территория, первой подаренная Украине и из всех нынешних украинских земель дольше всех пребывавшая в составе России. На первый взгляд такое утверждение может показаться неожиданным и даже эпатажным, но если непредвзято взглянуть в лицо исторической правде и открыть малоизвестные страницы истории, то факты позволят убедить в правоте сказанного самых недоверчивых (не путать с зашоренными — этих неспособны убедить никакие факты, даже самые очевидные). В чем же состоят эти факты?

Самый неизвестный из них — что территория нынешней Харьковщины юридически стала частью Русского государства еще в самом начале XVI в. — в 1503 г.

Как же это произошло? Здесь следует вспомнить, что разрозненные русские княжества не смогли противостоять Батыеву нашествию, в ходе его подверглись разгрому и разорению и впоследствии стали легкой добычей стремительно поднимающегося Литовского княжества. Благодаря овладению обширными пространствами бывшей Киевской Руси (в том числе и северскими землями, включившими нынешнюю Харьковщину) Литва стала крупнейшим государством Европы того времени. Но, пребывая на довольно низком уровне культурного развития, Литва впитала в себя культурные достижения покоренной Руси, так что некоторые историки считают, что на определенном этапе существовало две Руси — Московская и Литовская.

Тесные связи Русского государства и Литвы, династические браки, в значительной мере — общность культур, казалось бы, могли привести к соединению двух государств. Возможно, так и случилось бы, но в процессы вмешался вездесущий Ватикан, которому удалось обратить в католичество литовскую верхушку (в то время как большинство ее подданных — потомков жителей Киевской Руси — были православными).

Вследствие католической экспансии на рубеже XV и XVI вв. в Литве усилились гонения на православных, сопровождающиеся попытками их перевода в католичество. «Строят латинские божницы в городах русских, отнимают жен от мужей, детей у родителей и силою крестят в Закон римский. И могу ли я видеть равнодушно утесняемое православие?» — писал великий князь московский Иван III. Причем католическая экспансия коснулась не только простолюдинов, но и знати, и в ее числе — дочери Ивана III Елены, которая была замужем за великим князем литовским Александром.

Религиозные противоречия стали одной из причин обострения отношений между Русским государством и Литвой. В этих условиях князья Симеон Черниговский, владевший Черниговом, Стародубом, Гомелем и Любечем, и Василий Рыльский, в чьем владении находились Рыльск и Новгород-Северский (включая земли нынешней Харьковщины), обратились к великому князю Ивану III с призывом избавить их и подвластные им города от литовского ига. И как бы предваряя то, что было сделано спустя полтора века Богданом Хмельницким, попросили принять их вместе с вотчинами в состав Русского государства.

Иван III начал войну с Литвой, которая продолжалась несколько лет и завершилась в 1503 г. Русским государством у Литвы был отвоеван ряд земель, и среди них — северские земли, в состав которых входила территория нынешней Харьковщины.

Таким образом, в нынешнем году исполняется 510 лет с момента вхождения земель нынешней Харьковщины в состав Русского государства.

Это случилось спустя всего десятилетие после открытия Колумбом Америки, за полстолетия до присоединения к Русскому государству Казани и Астрахани, за восемьдесят лет до покорения Сибири и за сто пятьдесят лет до Переяславской рады!

Принадлежность этой территории Русскому государству задолго до Переяславской рады подтверждается и «Книгой Большому Чертежу» — одним из первых описаний Русского государства, и картами Гийома де Боплана — французского офицера, военного инженера и географа, который в 30—40-е гг. XVII в. пребывал на польской службе и оставил интереснейшие материалы о тогдашней Украине.

В «Книге Большому Чертежу», одном из первых географических описаний России, составленном в Московском Разрядном приказе в 1627 г., приведено описание южной территории Русского государства, где указываются харьковские реки: Лопань, Харьков, Уды. О том, что это территория именно Московского государства, свидетельствует и то, что она никогда не входила в Гетманщину, подчинялась белгородскому воеводе, Посольскому приказу, а вовсе не созданному в Москве в 1663 г. Малороссийскому приказу.

Впоследствии территория края была включена в состав Азовской губернии, а затем здесь территории были созданы Слободско-Украинская и Харьковская губернии, население которых отличалось по своему юридическому положению от населения других губерний современной Украины. Собственно, официально к Украине Харьковщина стала иметь отношение лишь на рубеже 1917—1918 гг., когда в Харьков перебрался Всеукраинский съезд Советов, изгнанный из Киева Центральной радой, а затем пришли приглашенные Центральной радой кайзеровские войска, которыми, собственно, и была проложена нынешняя граница между Харьковом и Белгородом.

Еще один современник, оставивший нам свидетельство о пограничном размежевании между Русским государством и Речью Посполитой в XVII в., — это Гийом Лавассер де Боплан. Он был одним из тех, кто воплощал в жизнь планы польского правительства по постройке системы крепостей на юго-восточных рубежах польского государства. В течение 17 лет он возводил или намечал к возведению крепости и разного рода преграды, предназначенные как для защиты от татарских набегов, так и для удержания в покорности казацкой вольницы.

Выискивая удобные для укреплений места, де Боплан прекрасно ознакомился с топографией, этнографией, бытом и положением Украины и ближайших к ней мест и оставил об этом интересные заметки. Кроме того, по поручению польского короля Владислава IV и коронного гетмана Конецпольского де Боплан занимался подробным составлением карты Южной Руси. Вернувшись на родину, он еще в 1660 г. издал во Франции сочинение об Украине Description d'Ukraine и подробные карты Украины и Польши, впоследствии многократно переизданные.

Согласно картам де Боплана, накануне восстания Богдана Хмельницкого граница между Русским государством и Речью Посполитой проходила от Путивля по реке Терен, верховьям Сулы и далее по реке Ворскле. Территория нынешней Харьковщины однозначно находилась в пределах Русского государства.

Это же подтверждено и в трудах украинского историка Дмитрия Багалея. Вот как в своей «Истории Слободской Украины» (впервые издана в 1918 г.) он описывает создание города Валки (50 км к западу от Харькова): «Дуже старим московським острожком у Слобожанщині були Валки. Колись там був вал та рів, як про це каже «Книга Великого Чертежа». Воєвода Тургенєв у 1636 році писав про Валки: «А ті Валки звісні з старовини». А у 1646 році московський уряд збудував на тому урочищі кріпость Валки, інакше Можський острожок».

Там же Д. Багалей указывает, что самым заселенным местом до Хмельнитчины на территории нынешней Харьковщины был Чугуевский уезд — с заселенными великороссами селами Каменная Яруга, Покровское, Кочеток, Введенское, Песчаное, Терновое, Пятницкое, Васищево и т. д. Этим поселениям, как свидетельствует Дмитрий Багалей, земля была отведена московским правительством еще в 1647 г.

Существуют и более ранние свидетельства освоения края силами русских служивых людей. Так, в истории нынешнего Печенежского района Харьковской области сохранились жалованные грамоты о выделении здесь в 1599 г. белгородскому служивому Маслову (www.pechenigi-rda.org.ua) угодий в качестве оплаты за государеву службу. Еще более красноречиво возникновение города и крепости Цареборисова (с 1919 г. — Красный Оскол), основанного воеводой Б. Я. Бельским в царствование, как следует из названия, Бориса Годунова — в 1599 г.

А совсем недалеко от Цареборисова находилось намного более давнее поселение — Святогорский монастырь, который впервые упоминался в произведении дипломата, путешественника и историка XVI в. Сигизмунда Герберштейна «Записки про Московию», где он описал свое путешествие, совершенное в 1526 г.

Стоит напомнить, что когда на территории нынешней Харьковщины русские служивые люди возводили города и крепости, будущий объединитель Руси (или Украины с Россией, как принято считать в современной историографии) Богдан Хмельницкий только-только начинал ходить и учился говорить свои первые слова... И пройдет еще много лет, пока эстафета воссоединения Руси, запущенного князьями черниговским и новгород-северским, окажется в руках гетмана.

Харьковщина пережила две волны заселения — русскую, когда с начала XVI в., после войны с Литвой и присоединения северских территорий к Русскому государству, на земли будущей Харьковщины направлялись русские служивые люди для охраны рубежей и освоения края, и украинскую, когда спустя 150 лет эта окраина Русского государства приняла беженцев с Правобережья Днепра (среди них и предки автора по материнской линии). С разрешения русского царя украинские беженцы селились здесь, создавая т. н. слободы — поселения, жители которых были освобождены от ряда повинностей.

Так с середины XVII в. возникла Слобожащина — область Русского государства, наряду с великороссами заселенная беженцами с Украины — представителями украинского этноса (хотя в то время они считались частями одного народа). Это привело к возникновению уникального этнического сплава, который иногда называют «слобожанским субэтносом».

Лучше всего его охарактеризовал Николай Гоголь в своем знаменитом письме 1844 г.: «Какая у меня душа — хохляцкая или русская — сам не знаю. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому перед малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены Богом, и, как нарочно, каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой, — явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собой нечто совершеннейшее в человечестве... Русский и малороссиянин — это души близнецов, пополняющие одна другую, родные и одинаково сильные».

У читателя может возникнуть вполне закономерный вопрос: почему автор так настойчиво упоминает Харьковщину — ведь в 1503 г. она была далеко не единственной территорией, сменившей подданство с литовского на русское. Ответ следует искать в последующей русской истории.

Спустя столетие, во времена Смуты, охватившей Русь (эти события прочно ассоциируются с кратковременными царями Борисом Годуновым и Василием Шуйским, семибоярщиной, обоими Лжедмитриями, польской интервенцией и освобождением Москвы народным ополчением Минина и Пожарского), практически все завоевания 1503 г. были утрачены — и Чернигов, и Новгород-Северский вновь стали польскими. И лишь территория будущей Харьковщины осталась в составе Русского государства и впоследствии приютила тысячи беженцев с Правобережья Днепра, бежавших от репрессий польских войск после поражения казаков под Берестечком.

Бурное развитие края, создание университета, превращение Харькова в крупный торговый и промышленный центр, а впоследствии и в транспортный узел влекло на Харьковщину многих талантливых и предприимчивых людей. Сербы и волохи, немцы и евреи, греки и поляки, армяне и грузины, и конечно же, русские и украинцы внесли свой вклад в развитие не только Харьковщины — их открытия и достижения обогатили мировую науку и культуру. Но что характерно, представители разных народов смогли в полной мере реализовать себя и стать великими именно в лоне русской культуры, и это вполне закономерно — только культура мирового уровня создает условия и предоставляет возможности для полного раскрытия творческого потенциала, дарованного человеку природой.

За прошедшие 500 лет трижды (если не считать татарских набегов) предпринимались попытки оторвать Харьковщину от Русского мира, изгнать отсюда русский язык и культуру, и всегда такие действия осуществлялись под иностранным патронатом и ввергали харьковчан в пучину бедствий и лишений. И что отрадно — всегда заканчивались провалом: достаточно вспомнить крах таких попыток, предпринятых кайзером в 1918 г. и фюрером в 1941—43 гг. Можно быть уверенными, что и нынешним планам «вашингтонского обкома» по разделению и противопоставлению наших народов не суждено сбыться — вопрос только в том, как долго будут продолжаться эти потуги и насколько они повернут вспять развитие края.

И дело даже не в противодействии, которое оказывают «дерусификации» (а точнее — подрезанию своих корней) харьковчане. На нашей стороне логика исторического развития, потребность в экономическом выживании, осознание цивилизационной принадлежности и просто родственные связи: около трети харьковчан и свыше 40% белгородцев имеют родственников по другую сторону не так давно созданной российско-украинской границы.

И тем самым подтверждается для кого-то, может быть, и неприятная, но объективно существующая реальность: на просторах Слобожанщины (Харьковская, Белгородская и частично Сумская и Воронежская области) живет один народ. Народ, который в равной мере доброжелательно относится и к русской, и к украинской культуре, считая их одинаково родными. И в не меньшей мере почитающий свою историю. Достаточно вспомнить, что ежегодное празднование юбилея Переяславской рады, проводимое в Харькове уже много лет, продолжается и ныне — даже после того как официальные власти исключили его из перечня проводимых мероприятий и прекратили финансирование, все это осуществляется силами общественности.

И если действительно проводить политику в интересах наших народов, а не заокеанских кукловодов, которые в Украине и России видят всего лишь фигурки на мировой шахматной доске, то и будущее наших государств следует видеть вовсе не с вершины возводимой между Харьковом и Белгородом новой Берлинской стены.

А пример, который стоило бы позаимствовать, — в таком сосуществовании наших стран и обустройстве их границы, эффективность которых показали страны Евросоюза, те же США и Канада. Учитывая при этом их опыт — в использовании преимуществ, которые дает сотрудничество, например, в формате еврорегионов, в данном случае — еврорегиона Слобожанщина, возможности которого на данном этапе следует задействовать более интенсивно хотя бы для частичного восстановления разорванных многовековых связей между приграничными областями.

И конечно же, нельзя игнорировать преимущества и прямую экономическую выгоду, которые даст Украине членство в Таможенном союзе. Чтобы не только вместо выпрашивания кабальных займов дать возможность Украине самой заработать необходимые средства, но и воплотить в жизнь заветы Тараса Шевченко: «нехай житом-пшеницею, як золотом покрита, нерозмежованою останеться навіки од моря і до моря — слов'янська земля». Такой, какой на Слобожанщине она была в течение последней полутысячи лет.

Владимир Алексеев

2000