Альтернатива

В казачьей охране корреспондента "Вестей" зачислили в «спецназ»

"Вести" решили взглянуть на Майдан изнутри, глазами обычного революционера. То есть прожить на Майдане несколько дней без поддержки извне и полностью ощутить на себе все, что чувствуют люди, приехавшие на митинг нон-стоп в центре столицы из других городов. Эксперимент начался в среду и закончился в это воскресенье. Наш корреспондент убедился, что существуют два Евромайдана. Один — искренних сторонников европейского выбора или просто людей, которым смертельно надоела власть. Второй — Майдан оппозиционных партий. Причем постепенно ведущим становится именно второй Майдан...

ЭТО ВАМ НЕ ТАКСИМ

«Що ж ти за революцонер такий, що нема зайвих грошей у кишенях?» — недовольно цедит бабка, у которой я пытаюсь по сходной цене выторговать украинский флаг.

Уличные продавцы — верные спутники всех бунтов и потрясений — крепко взвинтили цены. За шарфик просят от 70 гривен, за флаг — от 60. Беру покупку и следую с ней на Майдан.

О том, что в центре Киева — революция, на первый взгляд не говорит ничего: люди спокойно гуляют по улицам, в городском транспорте — оживленная толкотня. Нет и тени беспредела, который я наблюдал в Каире и вокруг площади Таксим в Стамбуле.

Первые признаки того, что народ и власть вошли в клинч, ощущаются лишь в паре сотен метров от Майдана. Уличное движение перекрыто дежурными нарядами ГАИ.

Условная линия «фронта», которая разделяет «тыл» и «передовую», начинается за баррикадами из разрушенной елки и фанерных щитов. А выход на площадь из метро напоминает переход из одного параллельного мира в другой: только что люди озабоченно спешили по своим делам, как вдруг те же попутчики преображаются на глазах, доставая откуда-то из карманов желто-голубые ленточки и обматываясь на ходу национальными флагами. К слову, противоположное происходит и на выходе с Майдана — люди на ходу прячут флаги и ленточки.

ПЛОЩАДЬ ИМЕНИ ОППОЗИЦИИ

Гуляю по Майдану и изучаю контингент. Признаться, я ожидал увидеть здесь столичный креативный класс — студентов, предпринимателей, интеллигенцию, людей вольных профессий. Однако в момент моего прибытия (середина дня) в основном тут стояли с виду обычные сельские хлопцы — круглолицые, в черных куртках и вязаных шапочках. Больше всего, судя по говору, с Западной Украины.

На самом деле именно они сейчас составляют главную силу Майдана во время между крупными митингами. Большую часть из них привезли оппозиционные партии или бизнесмены, которые числятся в этих партиях.

«Я работаю на сельскохозяйственном предприятии в нашем поселке. А хозяин предприятия — депутат от «Батькивщины». Предприятие — единственное у нас, которое работает и где зарплату платят. Хозяин нас кормит, сказал поддержать Майдан. Так чего же не поехать? Мы все за него горой», — рассказывает Михаил.

Таких «партийных» в обычный будний день — две трети всего контингента.

При этом в палаточном городке они не живут. Появляются там днем, оставляют одного-двух дежурных на ночь, а затем расселяются по квартирам и дешевым гостиницам, которые им снимает партруководство. Часть ночует в Доме профсоюзов и Киевраде.

Еще одни представители постоянного населения городка — студенты (многие также с Западной Украины). Они хорошо организованы, но стараются держаться подальше от политиков, подчеркивая, что они стоят не за партию.

«Эти три лидера оппозиции стоят на сцене, ни один из них не понимает, что на Майдан люди пришли не из-за них. Всех достала коррупция чиновников и милицейско-судейско-прокурорский беспредел. Нужна новая власть, а Яценюку-Кличко-Тягнибоку нужно просто заработать очки накануне выборов президента», — возмущается один из ребят.

Вообще многие демонстранты чураются партийных флагов и лозунгов. Призывы «Юле — волю!» поддерживаются лишь незначительной частью собравшихся, зато лозунги «Беркуту» геть!» и «Слава Украине!» вызывают всеобщую поддержку и овации.

Наконец, третья группа — такие, как я, которые приехали на Майдан в одиночку поддержать революцию. Они тоже встречались, но в общей массе составляют меньшинство.

ФУТБОЛ И  ТАНЦЫ

Моя задача — определиться с местом поселения. Несмотря на то, что с первых дней Майдана там появился своеобразный инфоцентр, который помогает приезжим найти ночлег, жилья катастрофически не хватает. Устроиться пожить в палаточные городки, как во времена Оранжевой революции, тоже проблематично — палатки преимущественно ставят партийные организации оппозиции. И туда принимают только своих, опасаясь провокаций. Да и сами палатки пока непригодны для жизни — не хватает карематов, деревянных настилов, матрасов и спальников. Наиболее хозяйственно подошли к проблеме поселения студенты из западных областей Украины — они поместили печи-буржуйки прямо в палатки. Но и там переполнено — с запада в Киев ежедневно приезжают сотни людей. «Приму на жилье двух порядочных девушек» — «Вакансия закрыта», «Алексей, телефон такой-то, возьмет на ночлег троих человек», и тут же: «Сюда больше не звонить, квартира уже заселена», — такими надписями пестрит щит возле инфоцентра. «Киевляне не очень жаждут брать на ночлег приезжих на Майдан, — рассказывает мне встреченный на Крещатике одессит Валерий, митингующий в столице с 27 ноября. — Первый день меня взял к себе один сердобольный пенсионер. Но через ночь пришлось выметаться — пенсионер сказал, мол, боится, что у него что-то пропадет».

Я решил устроиться прямо на Майдане, прибившись к землякам-одесситам. Оных нашел не без труда — в палатке Европейской партии Николая Катеринчука. И тут же попадаю в ряды волонтеров.

«Если что — ты член партии и приехал с нами из Одессы. Понял?» — инструктирует меня один из замов Руслана Чернолуцкого (депутата одесского горсовета, шефа одесского отделения ЕП).

Чуть позже на глаза мне случайно попадает бумага: «расходы, одесская делегация. 7 человек. Транспорт на 7 человек из Одессы в Киев — 1400 гривен. Расходы каждому в день — по 20 гривен». Обнаруживаю в списке и свою фамилию, хотя приехал я в Киев за свой счет.

Денег мне, правда, не дают, зато благодарности хоть отбавляй. Мое появление активисты восприняли с большим энтузиазмом. Ночевать в палатке им явно надоело. «Ты живи, сколько хочешь. Сегодня ночью подежуришь, а мы пока в гостиницу пойдем, переночуем. Завтра в 8 утра придем, сменим — сможешь в палатке отоспаться», — ободрили меня земляки и спешно ретировались.

Ближе к ночи мне становятся понятны их настроения. Палатку ставили явно для вида — из всех щелей немилосердно дует. Наличие карематов и спальников никак не греет.

Приходится шевелиться. У баррикад круглосуточно идет игра в футбол. Под сценой время от времени устраивают хороводы под названием «Кто не прыгнул, тот москаль». Охранники почти всю ночь развлекаются игрой «камень-ножницы-бумага». В подземном переходе организовали школу танцев — солидный мужчина с балетной выправкой командует: «Раз-два-три», — и показывает собравшимся всевозможные па.

КАК Я СПАС ЯВОРИВСКОГО

Из моей палатки отлично просматриваются часть трибуны и тыльная сторона сцены, где время от времени разыгрываются интересные сценки с участием нардепов и полевых командиров.

Вот крепкий мужчина в камуфляжной куртке кричит со сцены, что во всем виноваты жиды и москали.

«Ты шо, дома у себя, баран? Ты у себя во Львове такие речи толкай. Еще пару таких выступлений, и с Майдана все киевляне уйдут», — подбежали к нему за сценой несколько мужчин в ярко-оранжевых жилетках.

Неподалеку какой-то американец более получаса поучает собравшихся, как захватывать власть и избирать новое правительство.

Около полуночи в наш палаточный городок приходит сам лидер ЕПУ — нардеп Николай Катеринчук в окружении молодых барышень в оранжевых байковых штанах и с веночками на головах. Здоровается за руку с охранниками, со мной же — по-бойцовски: кулак в кулак.

Около часа ночи к нашим палаткам подошел нардеп Яворивский. Избранник народа заблудился в преградах по пути к сцене и минут пять не может выбраться из лабиринта фанерных щитов и турникетов. Вношу вклад в дело революции — помогаю депутату найти выход.

Через четыре часа дежурства понимаю, что здорово промерз. Прийти в себя помогают химические грелки. Миниатюрные пакетики с саморазогревающимся составом раздают в Киевсовете и здании Дома профсоюзов.

НОЧЬ В КИЕВСОВЕТЕ

После часа ночи Майдан заметно пустеет — демонстранты отправляются на ночлег в гостиницы и квартиры. Те, кому не хватает места, устраиваются на ночлег в Киевсовете и Доме профсоюзов.

Я отправляюсь в горсовет. Но уснуть не могу: всю ночь какие-то люди ходят туда-сюда, временами наступая мне на ноги.

Открыв глаза, обнаруживаю рядом с собой мужчину откровенно бомжеватого вида, который подозрительно покашливает. Перебираюсь подальше, за колонну, но и здесь не нахожу покоя: сосед рядом громко храпит и беспокойно ворочается.

Прознав о революции, в Киев, кажется, подтянулись бомжи со всей Украины. Где еще есть бесплатная еда и возможность приодеться? А на площади работают несколько круглосуточных пунктов раздачи теплых вещей.

И разбирают их преимущественно бездомные. При мне парочка неряшливо одетых людей — женщина и мужчина — придирчиво перебирает вываленное на пандус тряпье.

Мужчина, Николай, представляется профессиональным революционером. «В Крыму постоянно живу. А сюда с женой приехал — революцию делать. Здесь еда есть, переночевать можно. Я уже в 2004 году сюда приезжал, четыре месяца в палатке спал. Как сыр в масле катался, че тут скрывать. И откормился, и приоделся. Надеюсь, и сейчас так будет».

ОТРЯД САМООБОРОНЫ

С первых дней я успеваю завербоваться в три различных формирования самообороны: «Конституционная варта Украины», «Казачья охрана Майдана» и «Отряд самообороны УНА-УНСО*».

В казачьей охране меня как спортсмена даже зачисляют в «спецназ». Но о реальном сопротивлении вероятному штурму речи не идет. Казак в армейском ватнике и фуражке советует при появлении милиции браться за руки и медленно и организованно отступать, «пока не выведут всех с Майдана». По словам командира, главная задача нашей 4-й сотни — не пропускать сюда титушек-провокаторов. Но как отличить их от обычных граждан, рассказывает крайне туманно — видно, и сам плавает в этой теме.

Несколько дельных советов мне дает 20-летний студент Львовского политеха Богдан: «Видишь, щит у меня в руке? Найди доску и сделай себе такой же. Реально защищает от дубинок. Каску тоже хорошо бы надеть. Шею замотай шарфом, если дубинка попадет по позвоночнику, плохо будет. А шарф смягчит. Во время газовой атаки намочи чем-нибудь шарф и замотай нос и рот. Если упал, то отползай из-под дубинок, не поднимайся — сшибут с ног. Или притворись, что ты без сознания и не дергайся».

Настроения на Майдане радикальные. На третий день ко мне подошел какой-то человек, представившийся полевым командиром, и предложил участвовать «в разовых акциях на стороне оппозиции». За деньги. «Ничего сложного — нужно просто драться с «Беркутом», если он нападает. Жалеть их не надо, они же нас всерьез бьют. Скоро планируем побить и их, но это пока секрет».

Правда, сумма моего вознаграждения и дата решающего боя так и остаются для меня загадкой. «Командир» куда-то исчезает. И я так и не узнаю, кто он: провокатор или представитель «боевого подполья» Майдана.

НОЧНЫЕ КОШМАРЫ

Ночью среди демонстрантов и полевых командиров начинается психоз: все ждут либо штурма «Беркута», либо нападений боевиков — титушек. Заместитель коменданта моего палаточного городка советует быть внимательнее и достает на всякий случай груду палок из палатки завхоза.

Впрочем, побывав на организационных сборах всех трех формирований и подобии учений, понимаю, что Майдан можно разогнать даже небольшими силами. Власть просто пока воздерживается от применения силы по политическим причинам.

Оборона и охрана поставлены из рук вон плохо. Дисциплина хромает. Несмотря на совет казачьего «сотника» держаться по трое и не отлучаться самостоятельно, все «ратники» тут же разбрелись по площади. Караулы стоят только по периметру на импровизированных баррикадах. Хотя здравый смысл подсказывает, что Майдан проще разогнать неожиданным десантом изнутри. Выходы из метро на Майдан и Крещатик никем не контролируются. Достаточно посадить несколько сотен бойцов спецназа на поезда и высадить их около 4–5 утра в эпицентре революции, и демонстранты побегут в разные стороны. Все будет кончено за 15 минут. Реально драться с милицией будут лишь самые юные самооборонщики из отрядов партии Свободы, УНА-УНСО* и добровольцы из студенческих делегаций.

РЕШАЮЩИЙ МИТИНГ

К воскресному митингу начали готовиться еще с четверга. Оппозиция объявила Марш миллионов. Партийные активисты забегали по городку, вызванивая регионы с требованием мобилизовать людей и отправить в Киев.

По ночам вновь готовились к провокациям, обсуждали новости о том, что на воскресенье власть готовит тысячи титушек, чтоб организовать столкновения.

В воскресенье утром подначиваю своих коллег по отрядам самообороны: «Так что, сегодня Зимний брать будем?» «Да нет, — отвечает знакомый «боец». — Говорят, что просто заблокируем Администрацию президента». — «Так уже ж вроде и так заблокировали?» — «Так еще больше заблокируем. Надо же народ чем-то занять, чтобы не просто так стоять».

ТАК И ПОЛУЧИЛОСЬ

К 12 часам дня на Майдане собралось миллион не миллион, но несколько сот тысяч человек точно. На этот раз пришло уже много киевлян. Озвучив еще раз свои требования со сцены (отставка правительства, подписание соглашения с ЕС и проч.), вожди революции призвали людей разбиться на несколько колонн и идти устанавливать палатки около Кабмина, Рады и Администрации президента.

Я отправился на Банковую. Шествие возглавляют молодые люди со знаменами «Свободы», то и дело толпа скандирует лозунги «Слава Украине — героям слава!», «Украина превыше всего — смерть врагам». Проезд к Банковой преграждают плотные ряды солдат внутренних войск в полной боевой экипировке — со щитами, в шлемах и с дубинками. «Наша задача — заблокировать администрацию, чтобы эти гады не смогли сюда приехать. Блокировать будем баррикадами и палатками, только мирным путем», — командует представитель «Батькивщины». Банковую в считанные минуты перегораживают баррикадами из перевернутых скамеек, деревянных щитов и мусорных баков. Приносят и палатки.

Сразу после постройки баррикад, наглухо заблокировавших автомобильное движение по Лютеранской и Банковой, в рядах бойцов внутренних войск намечается движение — чуть ниже баррикад по Лютеранской солдаты срочно грузятся в автобус. Однако уже через несколько минут выгружаются обратно. Становится ясно: команды на зачистку улиц от баррикад не получено и стычек не будет. Не настроены на драку и митингующие — демонстративно взялись за руки перед рядами милиционеров. Лишь одинокая бабушка негодует из-за решетки двора на Лютеранской, 26: «Идите на Майдан, идиоты! Вас позвали пастухи, а вы за ними подались, как бараны. Здесь люди живут, не мешайте спокойно жить! Все время орете, рушите здесь все, мешаете!» Бабушка показывает фигу демонстрантам и уходит в сопровождении упитанного кота в глубину двора.

Вернувшись на Майдан, застаю очевидные изменения: появилось очень много флагов оппозиции — «Свободы», «Батькивщины» и УДАРа. «Нам нужно прекратить эти провокационные речи о том, что Майдан без политиков стоит, без оппозиции и без партий. Или мы на гребне волны, или проиграли. Поэтому подтягивай колонну с нашими флагами к центру, пусть все видят, что это мы во главе этой движухи, и скажи нашим, чтоб ускорили подвоз людей», — это из невольно подслушанного возле сцены разговора двух одетых с иголочки в брендовые вещи холеных молодых людей. Майдан уверенно «седлают» политики.

На воскресном митинге наш журналистский эксперимент закончился. А вот эксперимент исторический, который сейчас проводят на Майдане, — в самом разгаре. Очевидно, что противостояние приобретает очень затяжной характер. Надежды некоторых провластных экспертов, которых мне довелось услышать, что Майдан рассосется сам собой — люди устанут, замерзнут и разойдутся по домам, — кажутся слишком упрощенными. Люди, конечно, могут замерзнуть и устать. Но дело в том, что уже не они определяют, куда пойдет Майдан. Он управляется партийными механизмами оппозиции, которым не мешает ни мороз, ни холод.

У этих механизмов есть деньги, чтобы постоянно подвозить людей и обеспечивать их проживание в столице, у них есть поддержка общественного мнения как минимум в Киеве и западной части страны. И, наконец, поддержка общественного мнения на Западе, которая со временем также может быть конвертирована в политические инвестиции. В таких условиях Майдан может стоять долго.

По крайней мере, пока не изменится общая атмосфера в стране. И на смену желанию поменять власть придут усталость от революционного бардака и жажда наведения порядка. Фактор нарастающей усталости обывателей от бесконечного стояния политических активистов на Майдане недооценивается оппозицией. А он может сыграть очень важную роль.

Но сколько на это потребуется времени, сказать трудно. Борьба может быть очень долгой.

Александр Сибирцев

«Вести»

* ОУН, УПА, УНА-УНСО, ИГИЛ - запрещённые в России организации