Альтернатива

В России, как и в любой другой стране, есть свои «завоеватели Галактики», не признающие иных аргументов, кроме силового давления и иных переговоров, кроме безальтернативного навязывания своей точки зрения. Для всего остального они придумали термин «договорняк» и жутко гордятся своей недоговороспособностью, одновременно огорчаясь, что власть российская предпочитает решать спорные вопросы мирным путём, помня о том, что война является последним (а не первым и даже не десятым) доводом, причём далеко не самым лучшим.

Как правило, враги «договорняков» водятся в интернете, искренне считая, что в окопной грязи, под обстрелами, воевать так же комфортно и радостно, как дома на тёплой лежанке. Неуютно чувствующим себя без войны профессионалам всё равно, где воевать. Поэтому они не особенно напрягаются, если их собственная страна десятилетиями живёт в мире. Можно поехать на войну в Африку или в Азию — война для желающего всегда найдётся. Непримиримые же «герои» интернета, как правило, даже в армии не служили по причине непригодности, но чем меньше их собственный шанс попасть на фронт (как правило он стремится к нулю), тем больше они любят войну по телевизору и жутко страдают, когда она заканчивается.

«Договорняк!» — кричат они. «Позор!» — кричат они. «5/6 планеты ещё не захвачены, а мы уже повесили ружьё на стену. Великие предки нас не простят», — стенают они.

Повторю, такие люди встречаются во всех странах. Они громогласны, заметны, часто становятся центром притяжения местечковых сект воинствующих дам постбальзаковского возраста и инвалидов. Но их мало относительно всего общества, и погоды они не делают.

Есть, однако, одна страна, почти целиком (за редким исключением) состоящая из «непримиримых головорезов». Это — Украина. Расположена она рядом с Россией. Не менее половины россиян имеет там родственников, знакомых, приятелей (многие уже бывших). Поэтому могут с высокой степенью достоверности представить себе образ мысли тамошнего общества, а также увидеть результаты политики непримиримости в действии.

Характерно, что против «договорняков» с Россией там выступают как антироссийские, так и пророссийские силы. Враги России не желают признавать утрату территорий. Друзья России боятся, что их территории останутся неосвобождёнными. Но это лишь верхушка айсберга.

Если копнуть поглубже, выяснится, что нежелание о чём-либо договариваться, презрение к компромиссам, лютый страх прогадать в результате соглашения свойственны отношениям Украины со всеми её партнёрами.

Что стоило Киеву отцепиться от закарпатских венгров со своим законом о языке образования, практически отменявшим образование на языках меньшинств? Не объяснять им, что «это не против вас, а против русских», а сделать в законе соответствующую оговорку (хотя бы признать закарпатских венгров, наряду с крымскими татарами, коренным народом Украины, который по закону имеет право на образование на собственном языке). Но Киев полез в бутылку, пытаясь добиться от Будапешта согласия с теми формулировками, в которых закон был принят. Как результат — дестабилизация ситуации в Закарпатье и откровенно враждебное отношение Венгрии, которая задолго до СВО начала использовать все возможности для блокирования взаимодействия Украины с НАТО и ЕС.

В конечном счёте Венгрия в ноябре 2023 года заблокировала помощь ЕС Украине в размере 50 миллиардов евро. Между тем в условиях, когда контролируемая республиканцами палата представителей Конгресса США на неопределённый срок остановила финансирование Украины со стороны Вашингтона, деньги ЕС Киеву были очень нужны. Но у них «собственная гордость».

Более полугода обостряются отношения Украины с Польшей. Началось всё с попыток Киева заставить Варшаву признать бандеровцев героями, а также оспорить вину ОУН-УПА* в Волынской резне. Постепенно конфликт из политической и исторической сферы переместился в плоскость актуальной экономики. Восточноевропейские аграрии выступили против украинского демпинга, когда украинская сельскохозяйственная продукция, которая должна была идти по «зерновому коридору» «голодающим детям Африки», почему-то начала реализовываться на рынках ЕС.

Вместо того чтобы искать взаимоприемлемое решение, Киев упёрся, стал в позу обиженного и начал требовать от восточноевропейских правительств плюнуть на своих аграриев и руководствоваться желаниями зернотрейдеров «воюющей страны». Украина, мол, Европу защищает от России, а эти неблагодарные европейцы мелочатся, пристают с каким-то «аграрным демпингом».

Дальше — больше: возмутились конкурентными преимуществами, которые ЕС предоставил украинским перевозчикам, польские, а за ними и словацкие дальнобойщики (на очереди венгерские). Как и следовало ожидать, договориться с «воюющей нацией» не удалось. Польские дальнобойщики начали блокировать один пункт пропуска на границе за другим. С прошедшей недели блокируют и словаки (благо их граница с Украиной куда короче). Аграрии поддержали дальнобойщиков. Киев угрожает судами, обращениями в Еврокомиссию и привычно ноет о застрявших на границе «военных грузах» и «гуманитарной катастрофе», которая якобы может разразиться из-за нехватки на украинских заправках газа для автомобилей.

О том, как третировали украинцы Израиль из-за того, что после атаки ХАМАС 7 октября США и некоторые европейские страны перенаправили часть предназначенной Украине помощи Тель-Авиву, я уже просто молчу. Началось с «нам нужнее» и быстро начало перерастать в такой пещерный антисемитизм, что Гитлер бы не смог выступить лучше.

Постоянные раздражающие Запад заявления Зеленского и его окружения на тему «вы нам должны, вы нам по гроб жизни обязаны» не являются плодом сумеречного сознания потерявшего связь с реальностью «кровавого клоуна», как пытаются представить украинские, оппозиционные Зеленскому, СМИ. Ровно то же самое говорят и пишут в социальных сетях «маленькие украинцы». Причём ожесточение последних, их уверенность в собственной правоте и в своём праве куда больше, чем отмечается в заявлениях украинских руководителей.

В итоге Украину и украинцев никто не любит. Сцепив зубы, европейские правительства делают хорошую мину при плохой игре и как-то ещё пытаются делать вид, что искренне поддерживают Киев. Но европейская общественность уже пришла к выводу, что русские в чём-то правы, и скорее бы они с украинцами разобрались, а то последние уже достали. За полтора года стать для европейского обывателя более неприемлемыми, чем афроазиатские мигранты, это надо уметь.

Правительства вынуждены реагировать на позицию избирателя, и украинская дипломатия (если то, чем занимается киевский МИД, можно назвать дипломатией) сталкивается со всё большими сложностями в попытке получить поддержку украинской позиции. Пока ещё Украину вынужденно поддерживает евробюрократия, намертво связавшая себя с американским курсом на конфронтацию с Россией и проигрывающая вместе с Киевом. Но на следующем витке смены европейского политического ландшафта произойдёт и смена евробюрократии. Тем более что при всех своих полномочиях Еврокомиссия не может действовать без оглядки на позицию национальных государств, а резолюции Европарламента имеют лишь рекомендательное значение.

Казалось бы, Украина решила воевать с Россией — одним из трёх сильнейших государств планеты. Очевидно ей нужны союзники, которые будут искренне её поддерживать в этой тяжёлой борьбе. Причём таких союзников Киеву надо много. Чтобы привлечь их на свою сторону, иногда в чём-то надо уступить, какую-то проблему «не заметить», отложив её решение до лучших времён. Ведь основная задача Украины — выстоять в текущем противостоянии.

Она же всех своих союзников от себя отталкивает, устраивая крохоборческие истерики с требованиями всего сразу и побольше. Разумно ли это? Нет. В таком случае союзники будут поддерживать её ровно до тех пор, пока это им выгодно и бросят в самый неподходящий момент.

Аналогично выглядят истерики с российскими спортсменами и/или эстрадными исполнителями. Большинство из них — люди аполитичные, но самим форматом своего бизнеса серьёзно вмонтированные в западную систему координат. Понятно, что они не будут активно выступать против своего государства, но многие могли отнестись к украинским проблемам вполне сочувственно (да поначалу и отнеслись). Что сделало бы толковое государство? Оно попыталось бы работать с любым, кто не является по отношению к нему абсолютно враждебным. Что сделала Украина? Она записала во враги всех, у кого наметилось малейшее расхождение с официальной позицией Киева.

Украина стала требовать (иногда небезуспешно), чтобы всем им была закрыта дорога на Запад. Каков результат? Даже те, кто готов был лоббировать в российском обществе её интересы, оказались в ситуации, когда зарабатывать (на концертах и соревнованиях) они могут только в России (больше почти никуда не пускают). Следовательно, и позиция этих людей становится более радикально пророссийской.

Чего добилась Украина? Диаметрально противоположного тому, чего хотела. Она хотела «Весь мир с нами!», но с каждым днём погружается во всё большее одиночество, оказывается в изоляции. Те в Европе, кто полтора года назад искренне хотел ей помочь, отвернулись и думают лишь о том, как использовать это агонизирующее государство в своих интересах.

В Киеве стандартно в своих бедах обвиняют «путинскую пропаганду». Но большая часть вины за то, что случилось с Украиной, лежит на самих украинцах. Их неадекватность стала притчей во языцех в Европе, а теперь уже и в мире. Когда люди (или государства) видят, что кто-то постоянно действует себе во вред и не внемлет никаким увещеваниям, они быстро понимают, что с таким партнёром можно только потерять. Лучшее, что с ним можно сделать, использовать, выжать как лимон и выбросить. С Украиной именно это и произошло.

У украинского государства в 1992 году были очень неплохие стартовые позиции — одни из лучших не только на постсоветском пространстве, но во всей Восточной Европе. Катастрофа, которая произошла с Украиной за тридцать лет, — результат неадекватности её властей и общества, видевших крутость в ослином упрямстве, а хамство путавших с чувством собственного достоинства.

«Его пример — другим наука»: учимся на чужих ошибках. Уступить не значит сдать позицию, отступить не значит проиграть. Воевать иногда приходится, но драка не должна быть самоцелью. Всегда лучше уступить союзнику право подраться с общим врагом (если уж драка неизбежна). Чем дольше мы не вступаем в драку, тем сильнее становимся по сравнению с дерущимися, расходующими свой ресурс, пока мы свой накапливаем, и ослабляющих друг друга, пока мы усиливаемся.

За всю историю человечества ещё никому не удалось завоевать весь мир. Даже в локальном плане всегда в конечном итоге побеждает умный, а не сильный. Впрочем, обычно самый умный и бывает в итоге самым сильным, ибо не расходует свои силы без толку, а накапливает их, пока другие геройствуют.

Требующий «око за око» Ветхий Завет описывает образ жизни допотопного общества, в котором инстинкты довлеют над интеллектом. Новый Завет, учащий «возлюбить врага своего, как самого себя», значительно более технологичен и потому доступен осознанию лишь обществом цивилизованным, в котором интеллект господствует над животными инстинктами. Появление Нового Завета и очищающая от предшествующей преступной жизни искупительная жертва Христа стали вехой, отметившей вступление человечества в эпоху цивилизации, а значит, способного осознать, что договориться с большинством надёжнее, чем пытаться победить всех.

Ростислав Ищенко,
специально для alternatio.org

* ОУН, УПА, УНА-УНСО, ИГИЛ - запрещённые в России организации