Альтернатива

Когда сегодня мы говорим об абсолютной бесперспективности украинства, мы имеем в виду не государственность, которой де-факто уже нет, хоть де-юре она продолжает существовать, а идеологии. Это может показаться парадоксальным, но абсолютно все варианты господствующих на руинах Украины идеологий, апеллируют к СССР и УССР.

Бандеровцы, пытаясь отрицать советскую государственность, но не зная никакой другой, строят антисоветскую Украину по лекалам советской (только с отрицательным знаком и в рамках своих убогих представлений о государственности в принципе и советской государственности в частности). Я бы сказал, что они строят антисоветскую легенду на основании собственных мифологических представлений о том, чем была УССР.

Отсюда и гротескность ситуации, когда абсолютно половецкие рожи, обрядившись в мундиры ваффен-СС, корчат из себя «истинных арийцев», которых видели только в советских художественных фильмах. Не случайно украинские политики и журналисты, когда им указывают на огромное количество нацисткой символики на подведомственных им территориях, говорят, что «это ребята просто троллят ватников».

Масса обычных бандеровцев (не идеологизированное руководство, а пушечное мясо нацистских структур) действительно представляют себе украинский рейх, как УССР, в которой на флаги нашили свастику, армию переодели в мундиры вермахта, а милицию в форму СС и вместо коммунизма начали строить национал-социализм (то есть коммунизм для отдельно взятой украинской нации за счёт всех остальных). В общем, своей «европеизации», понимаемой как фашизация, бандеровцы пытаются достичь простым переодеванием.

Поэтому и «украинские учёные», и деятели «украинской культуры», и «украинские политики» очень обижаются, когда им напоминают о коммунистическом прошлом. Они не видят ничего предосудительного в том, что в связи с новыми веяниями, сменили одежду и символы. С их точки зрения, взгляды они не меняли. Они «за Украину», хоть со свастикой, хоть с серпом и молотом. Та же Фарион не скрывает, что вступала в КПСС из карьерных соображений, и я уверен, что если бы власть КПСС вернулась, выяснилось бы, что Фарион из партии и не выходила (и партбилет у неё где-то всё это время лежал).

Оппонирующие националистам левые прямо заявляют, что стремятся к восстановлению СССР и УССР в его составе. В их среде ведутся внутренние дискуссии, какой СССР надо воссоздавать — ленинский, сталинский, хрущёвский, брежневский, или может быть троцкистский. Но в целом понятно, что если им дать возможность поруководить, то восстанавливать они будут то, что видели, с чем знакомы, — СССР образца 70-80-х годов.

Малочисленные монархисты-имперцы (на Украине они были не особенно популярны, к тому же после переворота многие уехали из страны), рассуждая о восстановлении империи, фактически тоже говорят о восстановлении СССР. Они понимают, что реставрация монархии сейчас в России проблематична, при этом у них глубокий идеологический конфликт с Москвой, которая не торопится заниматься «собиранием земель», стараясь для начала добиться для территорий собственно России экономической самодостаточности и значительного превышения уровня жизни по сравнению с отпавшими территориями. Поэтому мы часто сталкиваемся с абсурдной ситуацией, когда православные молитвенники за убиенного императора приводят в пример нынешней российской власти Сталина, который не заморачивался благополучием народа и поддержанием веры, а земли собирал.

Поскольку логически обосновать необходимость насильственного воссоединения одной лишь Украины невозможно (русская кровь проливалась на всех бывших имперских землях, и русские поселения были везде) украинские монархисты браво смыкаются с левыми в вопросе о необходимости восстановления империи в границах СССР.

Экономическая программа всего спектра украинских политических сил ещё более нераздельна, чем политическая. Наиболее яркими и последовательными её выразителями являются экс-регионалы (разбредшиеся по самым разным политическим проектам, ориентированным на собирание голосов Юго-Востока). Программа заключается в том, что Украина должна занять своё «исконное место» в Европе, а Россия это «по-братски» профинансировать. Остальные формулируют менее чётко, но в принципе придерживаются тех же постулатов.

Конечно, оскорблённые в лучших чувствах, возмущённые украинцы скажут, что это не так, что они очень разные и в доказательство приведут идущую в стране гражданскую войну. Мол, настолько одолели различия, что даже убиваем друг друга.

Надо признать, что в стране действительно есть постоянно сокращающаяся и уже предельно истончившаяся прослойка людей, которые просто хотели бы вернуться в Россию вместе со своими территориями, которые они справедливо считают исконно русскими, сами также сохраняя свою русскость, несмотря ни на что. Но таких людей и раньше было предельно мало. Ни разу русская политическая сила не смогла пробиться в украинский парламент. Большинство голосовало за хорошие отношения с Россией, которые оно (большинство) понимало, как представление Москвой экономических преференций без какой-либо отдачи со стороны Украины. Сейчас же русские на Украине (те, которые хотят в Россию, а не управлять Украиной, опираясь на Россию) и вовсе единичные экземпляры.

Остальные, что на месте, что в эмиграции, пытаются вовремя предложить свои услуги России и делят шкуру неубитого кабанчика, истово дискутируя о том, какой режим необходимо установить на Украине и какое место конкретно им в рамках этого режима предоставить. Как ни смешно, но эти споры ведут и абсолютные маргиналы, бывшие политической помойкой на Украине, и оставшиеся тем же в эмиграции (впрочем, некоторые маргиналы страну не покинули), и серьёзные политики, бывшие министры, бывшие олигархи (причём так же — как уехавшие, так и оставшиеся).

Я всегда говорил, что мне на Украине было комфортно работать с единственным политиком — Дмитрием Табачником, поскольку он единственный адекватный. Не просто умный, неглупых людей среди украинских политиков несколько штук и тогда можно было насчитать, и сейчас ещё сколько-то осталось. Именно адекватный. Если он за что-то брался, то на выходе всегда был позитивный результат. Им были созданы и первая современная пресс-служба на Украине (которую он создал, работая ещё у премьера Кучмы и с которой потом срисовывались остальные). И Администрация президента, которая, сколько её не переименовывали, мало изменялась до последнего времени, когда команда Зеленского начала разрушать работающий механизм в рамках перехода к открытому антиконституционному управлению путём принятия решений СНБО (вне рамок конституционных полномочий). И даже наградная система Украины, (кстати, изначально значительно более стройная и менее эклектичная, чем российская). Даже нововведения последующих президентов не смогли её окончательно испортить, хоть и несколько испоганили.

Так вот Табачник — единственный из известных мне бывших политиков-эмигрантов, ни разу не заявлявший о своём желании вернуться и чем-то там в украинской политике заняться. Он спокойно за пять лет поднял на ноги в Крыму убыточную молочную ферму, вывел её в число первых в России и продолжает развивать этот бизнес. Он умеет работать и добиваться результата. Ему не надо для этого занимать какой-то пост в правительстве. Тем более что в России, в отличие от Украины, бизнесу совершенно не обязательно иметь политическую «крышу».

Могут спросить: почему бы не вернуться и не приложить усилия к возрождению своей родины? Именно потому, что на Украине, что ни строят, получается абсолютно нежизнеспособное жалкое подобие УССР. Только вместо партийного руководства она базируется на коррупционной составляющей. Причём этой инфантильно-потребительской идеологией пронизано всё общество, сверху до низу. Верхи не понимают, как можно жить без взяток и откатов, низы не желают платить налоги, привыкли решать вопросы в обход правил, всё общество в целом абсолютно пренебрежительно относится к закону.

Если завтра проамериканский режим в Киеве падет и народ ждёт утверждения пророссийского, то любой, кто попытается отправиться в Киев и начать честно работать или формировать адекватную внешнюю и внутреннюю политику, тут же столкнётся с саботажем его деятельности на всех уровнях. Коллеги моментально постараются подставить и убрать, чтобы не мешал работать, как привыкли. Ибо политическая и административная системы разрушены, навыки и квалификация аппаратом утеряны, идея государственности отсутствует. Есть только некая форма ностальгии по тем временам, когда на Украине было жить хорошо, а это было во времена УССР.

Поэтому и нацисты, и левые, и монархисты, и слабо структурированные политические альянсы украинской компрадорской буржуазии пытаются построить для себя нечто вроде УССР, только со своим наполнением. Как уже было сказано выше, буржуазии необходимо, чтобы её неэффективный «европейский» украинский проект финансировала Россия, за счёт открытия рынков и предоставления торгово-экономических преференций. Нацисты желают, чтобы их неэффективный проект украинского рейха финансировала Россия за счёт репараций и контрибуций (иначе как они будут харчеваться?). Монархисты желают, чтобы Россия «выполнила имперский долг» и наладила нормальную жизнь на территориях их обитания. Наконец разнокалиберные левые просто хотят в СССР-2.0, который они представляют себе как страну, в которой будут бесплатные квартиры, каждый будет по три месяца в году отдыхать в Испании, Италии или во Франции бесплатно за государственный счёт, а прилавки магазинов будут ломится от устриц вперемешку с хамоном по цене докторской колбасы образца 1975 года. Деньги на всё это возьмутся от «справедливого распределения» между гражданами нефтегазовых прибылей. То есть опять-таки в России.

Как видим, общность всех украинских политических проектов заключается в том, что обеспечить очередную украинскую утопию, вне зависимости от её политического окраса, предлагается за счёт России. При этом все украинские политические силы едины в том, что Россия должна обеспечивать выживаемость украинского проекта.

Повторю, что при всём своём внешнем различии, все, без исключения, украинские проекты являются проектами СССР-2.0, поскольку «кто девушку обедает, тот её и танцует». То есть, если вы собираетесь жить за российские деньги, то будьте хоть нацистами, хоть «европейцами», рано или поздно вы будете вынуждены политически подчиниться России.

Слабое место этих проектов в том, что России не нужен СССР-2.0. Советский Союз создавался большевиками как уникальное государственное образование — прообраз всемирного коммунистического государства. При этом большевики, вопреки Марксу, считали, что смогут силой (штыками) несмотря на то, что в большей части тогдашнего мира экономически не созрел ещё даже капитализм, затолкнуть человечество сразу в коммунизм.

Но через экономическую формацию перепрыгнуть нельзя. Мы не знаем, возможен ли коммунизм, но если и возможен, то его экономическая база должна вызреть ещё при капитализме, а в обществе должны произойти соответствующие изменения. Если же вы хотите подстегнуть ход истории, то вы, наоборот, отбрасываетесь на новом витке в старую формацию, деградируете при «прогрессивных декорациях». Именно поэтому партийно-бюрократическое государство при СССР до боли напоминало военно-бюрократическую империю Николая I., большевики заново решали проблему индустриализации, частично решённую к 1917 году, а отношения на селе выродились в пародию на дореформенные (1861 года).

В конечном итоге СССР рухнул, когда вновь доразвился до уровня нормального капитализма. КПСС, в отличие от КПК не нашла в себе ни сил, ни интеллекта для того, чтобы осознать новые задачи и начать возводить капитализм под собственным контролем. Она просто отдала власть кому попало — мелкой, полууголовной (а в условиях тотального запрета на частную собственность иной и быть не могло) буржуазии и националистам, поскольку в условиях дискредитации господствующей коммунистической идеологии в рамках атеистического, на тот момент практически бесклассового, многонационального государства другие партии на идеологической основе не могли появиться.

Тем не менее, пройдя ужас 90-х, Россия смогла восстановиться и двинуться по пути опережающего развития. Но у неё нет ни достаточной материальной базы, ни достаточных идеологических причин, чтобы торопиться с воссозданием СССР. Москва предлагала бывшим республикам самые разные интеграционные проекты и некоторые даже запустила. Задача этих проектов — создать единое экономическое пространство (которое отнюдь не ограничено границами бывшего СССР). В перспективе после выравнивания уровня жизни в отдельных государствах (за счёт синергетического эффекта от совместной работы, а не за счёт дотаций из «союзного центра») можно очень осторожно, по мере экономической необходимости, переходить к выстраиванию общего политического пространства.

В конце концов, на сегодня левые глобалисты проиграли везде. Евро-американские лево-либеральные глобализаторы повторили ошибку большевиков. Они попытались штыками загнать человечество в глобалистское «счастье», притом, что оно (человечество) было к этому не готово. В результате, сейчас США в общественно-политическом плане постепенно отправляются в начало прошлого века (в финансово-экономическом дела обстоят много хуже), а Европа пока держится, но если резко не изменит вектор своей внутренней и внешней политики, двинется тем же путём, но с опережающим ускорением. При нынешних тенденциях крайне правая, ксенофобская Европа, с концлагерями для «некоренных» может стать перенесённой на сто лет вперёд реальностью первой половины ХХ века.

Как видим, объективная политическая реальность не способствует реализации проекта СССР-2.0. В то же время украинские (и не только украинские) политические силы не готовы предложить России иные проекты, более соответствующие актуальной политической реальности. Наконец, существовать без российской поддержки Украина тоже не может. В этом отдают себе отчёт практически все местные политические силы, просто они по-разному пытаются этой поддержки добиться.

В этих условиях, понимая, что Украина находится на российской границе и полностью игнорировать её невозможно, у России есть три выхода:

1.      Самый плохой — попытаться разом или крупными частями политически интегрировать Украину в свой состав. Финансово-экономические и прочие ресурсные потери не будут здесь основной опасностью. Самое страшное — десятки миллионов новых граждан с абсолютно чуждой ментальностью, компактно проживающие на достаточно большой территории и имеющие возможность влиять на российскую политику (голосующие на выборах). Они сыграют роль раковой опухоли, постепенно отравляющей и разлагающей всё российское общество. То, что это такие же люди, практически неотличимые от прочих русских, блокирует иммунную систему общества. Риск очередной катастрофы, спровоцированной массовым вливанием в российское общество людей с деструктивной ментальностью, слишком велик, чтобы его можно было игнорировать.

2.      Вариант промежуточный, средней паршивости: обеспечить приход к власти в Киеве умеренных политиков (из числа бывших регионалов и медведчуковцев), которые будут бесплодно проводить евроинтегарционный курс, но которых придётся материально поддерживать. И стоить это будет никак не дешевле, а скорее дороже, чем поддержка Белоруссии, власти которой идут как раз по этому пути. Впрочем, таким образом можно отложить проблему, но это не является её решением.

3.      Вариант наиболее экономичный и безопасный, но наименее человеколюбивый. Дождаться окончательной политической, экономической и идейной деградации Украины, полного распада единого общества, после чего реализовать на данных территориях цивилизаторскую миссию. Оставшиеся миллионы не составляющих единого общества человеческих единиц, погрязших в нищете и отчаянии, не смогут оказать существенное влияние на российское общество. Участие остатков населения Украины в российских выборах можно будет отложить до восстановления на этих территориях нормальной общественной, экономической и политической жизни, восстановления административных структур и местного самоуправления, а это не один год (лет десять-двадцать). Существенное, чувствительное для местного населения, первичное повышение уровня жизни будет достижимо практически без вложений, за счёт восстановления нормального управления. Дальнейшее повышение уровня жизни может происходить за счёт эффективной эксплуатации местных ресурсов.

Последний вариант имеет три недостатка.

Во-первых, процесс окончательной деградации может занять ещё целое десятилетие.

Во-вторых, за это время население Украины сократится примерно в два – два с половиной раза, по сравнению с сегодняшним (до 12–15 миллионов человек), а оставшиеся утратят большую часть компетенций, необходимых для современной экономики.

В-третьих, придёт в полную негодность коммунальная и транспортная инфраструктура.

Есть, конечно, и четвёртый (щадящий) вариант, который устроил бы всех. Но для этого на Украине должна возникнуть политическая сила, которая осознает, что государство не состоялось, а народ и остатки инфраструктуры можно спасти только за счёт ускоренной интеграции в Россию. Для того же, чтобы такая интеграция стала возможна, Россию необходимо заинтересовать хотя бы при помощи предоставления льготных условий её бизнесу, привлечения массированных инвестиций. Но такой силы нет. Все хотят СССР-2.0 (хоть каждый по-своему и не все отдают себе в этом отчёт), а реализация этого желания в нынешних условиях невозможна.

Цивилизация гибнет там и тогда, где прорываются к власти люди, по какой-то причине пытающиеся заместить объективную реальность выдуманным миром. Они хотят «светлого будущего» для всего человечества, но несут смерть и разрушение даже своим близким. Если мессианством поражена часть общества, дело можно поправить, отстранив от власти соответствующую политическую силу. Но если, как на Украине, всё общество желает невозможного — шансов нет, оно (общество) исчезнет, как исчезнет и его государство. Можно попытаться спасти лишь людей и территории, но политические и общественные структуры в данном случае не могут быть ни сохранены, ни восстановлены.

Ростислав Ищенко,

специально для alternatio.org